11.09.2017
Богохульство или даже неосторожные высказывания в отношении религии могут квалифицироваться как административный проступок или даже преступление. Но чаще в неуважении чувств верующих обвиняются предприниматели.
11.09.2017. АПИ — Согласно основному закону, Россия является светским государством – религиозные объединения отделены от государства. Вместе с тем еще в 1993 году была введена административная ответственность за оскорбление религиозных убеждений граждан.
Самым скандальным делом стал прецедент неформальной панк-группы Pussy Riot. В феврале 2012 года ее участницы пробрались в алтарную часть Храма Христа Спасителя, где в шутовских нарядах и масках под записанную музыку устроили импровизированные пляски и выкрикивали нецензурные слова. Такое выступление, именуемое «панк-молебен «Богородица, Путина прогони!», записывалось на видео и было сразу размещено в Интернете.
Трех участниц мероприятия – Марию Алехину, Екатерину Самуцевич и Надежду Толоконникову, арестовали и обвинили в хулиганстве – «грубом нарушении общественного порядка, выражающего явное неуважение к обществу, совершенное по мотивам религиозной ненависти». Суд пришел к выводу, что поведение обвиняемых противоречило общеизвестным элементарным нормам поведения в православном храме. «Подчеркнуто вульгарные и нарочито провокационные действия были продиктованы желанием противопоставить себя посещающим храм из религиозных чувств. Бранные слова, которые произносились в храме, являлись хулой в отношении Бога и недвусмысленно воспринимались как проявление религиозной ненависти и вражды», – констатировала судья Марина Сырова, признавая всех троих виновными. Вышестоящие суды в целом подтвердили такие выводы.
Приговор, предусматривающий в том числе реальные сроки лишения свободы, вызвал большие споры как в юридической среде, так и в обществе. Многие расценили его как чрезмерно жесткий и ограничивающий свободу слова. Тогда как Конституционный суд России признал допустимым применение норм о хулиганстве к подобным отношениям. При этом служители Фемиды подчеркнули, что основной закон «исключает введение запрета на публичные дискуссии по религиозной тематике, включая свободное выражение мнений, в том числе критических, по поводу характера и содержания деятельности религиозных организаций». Однако «участники подобных дискуссий должны принимать во внимание деликатный характер обсуждаемых вопросов, которые могут непосредственно затрагивать религиозное достоинство других лиц, исповедующих ту или иную религию. Во всяком случае, оскорбляющая общественную нравственность форма подачи информации, касающейся религиозной сферы, недопустима», – заключил Конституционный суд России.
Несколько верующих попытались взыскать с осужденных причиненный их выступлением моральный вред. Хотя выяснилось, что никто из таких «потерпевших» не был очевидцем «панк-молебна», а намеренно просмотрел размещенную в Интернете видеозапись. Отклоняя эти требования, Московский городской суд напомнил о праве каждого «свободно получать информацию любым законным способом», равно как и о возможности истцов отказаться от просмотра видеоролика с участием ответчиков.
Для предупреждения новых инцидентов в 2013 году в Уголовный кодекс РФ внесли норму об ответственности за «публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершенные в целях оскорбления религиозных чувств верующих». Такие деяния в храмах или иных специально предназначенных для проведения религиозных обрядов и церемоний местах караются в том числе лишением свободы на срок до трех лет. За прошедшее время за оное преступление было осуждено семь человек, но наказание ограничилось обязательными работами.
Намного чаще возбуждаются административные дела. Статья об «умышленном публичном осквернении религиозной или богослужебной литературы, предметов религиозного почитания, знаков или эмблем мировоззренческой символики и атрибутики» появилась в законодательстве еще в 1993 году. В настоящее время оно карается штрафом в сумме до 50 тысяч рублей или обязательными работами, а совершенный должностным лицом проступок – санкциями в размере двухсот тысяч.
Несколько раз за такое правонарушение наказывался новосибирский художник Артем Лоскутов, выступающий в защиту Pussy Riot. Он распространял картинки, стилизованные под православную икону: лик Марии был закрыт чулком с прорезями для глаз, а младенец изображен в виде девочки с косичками. «Информация такого рода является глумлением над святыней и, как следствие, над православной верой в целом и чувствами каждого православного в отдельности, может оскорбить чувства православных верующих и быть воспринята как возбуждение религиозной розни», – констатировал суд. Более того, за публикацию этих иллюстраций ряд сетевых изданий получил от Роскомнадзора предупреждения о недопустимости злоупотребления свободой массовой информации.
За карикатуры на иконы на 50 тысяч рублей оштрафовали жителя города Оса Пермского края Артема Ефремова. Картинки он разместил в свободном доступе в социальной сети «ВКонтакте». По уверению самого обвиняемого, он не думал «оскорблять чувства верующих, действия производил ради развлечения».
В большинстве случаев служители Фемиды не усматривают в действиях обвиняемых «хулителей веры» состава правонарушений. Так, административное дело было возбуждено против орловского пенсионера Алексея Неврова, вышедшего на одиночный пикет против политики губернатора с красным гробом. На нем полиция усмотрела мировоззренческий символ – шестиконечный православный крест: «сам гроб является атрибутом православного погребения и ассоциируется с местом размещения покойного до захоронения. Указанные объекты религиозного почитания были осквернены, то есть с ними поступили неподобающим образом, используя не по назначению, что повлекло оскорбление чувств граждан, связанных с их отношением к религии и православному обряду погребения», – заявила начальник отделения исполнения административного законодательства орловского Управления МВД России Юлия Матяшова. Суд с таким толкованием не согласился: «Нанесение на рассматриваемый предмет надписи, содержание этой надписи не свидетельствуют о наличии в действиях привлекаемого к административной ответственности лица объективной стороны правонарушения», – отмечается в решении суда.
А новосибирская прокуратура усмотрела «богохульство» в опере «Тангейзер», написанной Рихардом Вагнером в 1845 году. В ней фигурируют и Иисус Христос, и Богородица, а главный герой переживает грехопадение. По жалобе представителей Русской Православной Церкви прокуратура возбудила против режиссера Тимофея Кулябина и директора театра оперы и балета Бориса Мездрича административные дела. В поддержку обвиняемых выступили многие известные деятели культуры. Эксперт-религиовед – доцент кафедры философии религии и религиоведения Московского государственного университета Владимир Винокуров, пришел к выводу, что постановка не содержит евангельского образа Христа, так как в спектакле он является выдумкой. Не усмотрев состава правонарушения, суд прекратил производство по делу.
Тем временем, как и в деле Pussy Riot, против театра были предъявлены гражданские иски: несколько зрителей утверждало, что Тимофей Кулябин исказил сюжетный план Рихарда Вагнера, нарушив таким образом права потребителей. Причем несогласные с вольной трактовкой произведения немецкого композитора просили даже не материальной компенсации, а требовали обязать театр осуществить показ оперы «Тангейзер» по оригинальной музыке и либретто. Режиссер не отрицал авторское толкование произведения, но вся информация для зрителей была размещена на сайте театра. Суды не усмотрели нарушений прав потребителей на информацию, а требование создать новую постановку сочли недопустимым.
Как оскорбление прав верующих чаще всего квалифицируется и любая эротическая реклама. Например, издатель журнала «Maxim» разместил на улицах Самары щиты с обложкой, на которой красовалась фотография женского тела. Хотя интимные части модели были скрыты бельем и полотенцем, Федеральная антимонопольная служба обвинила издательский дом в нарушении законодательства о рекламе. Такое решение было принято на основе заключения Общественного комитета в защиту нравственности при Самарской Епархии Русской Православной Церкви Московского Патриархата, признавшего изображение «неэтичным». В Региональном духовном управлении мусульман расценили рекламу как «крайне непозволительную не только с точки зрения религиозной морали, но и нравственного кодекса любого нормального светского общества». Подтверждая законность требования надзорного органа, арбитражный суд указал, что в Самарском регионе насчитывается 186 приходов Русской Православной Церкви и 74 мусульманских религиозных организации, ислам исповедует около 180 тысяч человек. «Религиозные убеждения не приветствуют именно пропаганду обнаженного в той или иной степени человеческого тела, пусть даже направленную на удовлетворение эстетических потребностей. Демонстрация эротизма … нарушает общепринятые нормы морали, носит оскорбительный характер по отношению к женщинам, нарушает религиозные воззрения и иные убеждения физических лиц», – отмечается в решении суда.
Непристойной признали и распространяемую в Тольятти рекламу мороженого с изображением девушки, во рту которой находится раскрытый банан. Отрицательные для рекламодателя заключения представил не только тот же самарский Общественный комитет в защиту нравственности – в региональном отделении Союза журналистов России пришли к выводу, что спорное изображение «ассоциируется с воспроизведением одной из самых оскорбительных и изощренных плотских человеческих утех». Жалобы подали также украинское землячество «Днипро», Всевеликое войско Донского Резервного казачьего войска, Совет женщин при мэрии и другие общественные организации. В судебном решении подчеркивается, что 83 процента населения Самарской области исповедуют православную религию. За оскорбление их чувств ООО «Кратос-Т» оштрафовали на 200 тысяч рублей.
Владимирское ООО «Оконный завод» использовало в рекламе слоган «Христос воскресе! Не мой окна к Пасхе – закажи новые!» и изображение пасхального яйца. Служители Фемиды напомнили, что оно является «атрибутом одного из главных религиозных праздников христиан – дня поминовения Воскресения распятого на кресте Иисуса Христа». Рекламу признали оскорбительной по отношению к Православной Церкви и религиозным чувствам верующих христиан.
Столичная прокуратура усмотрела угрозы нравственному и духовному развитию неопределенного круга лиц в информации о дистанционной продаже алкогольной продукции. Поскольку такая торговля запрещена, Московский городской суд принял решение о блокировке интернет-магазина.
По данным Команды 29, наказания за богохульство существуют в 46 странах, почти треть из них исламские. Так, в Саудовской Аравии или Афганистане оный проступок карается смертной казнью.
Тогда как многие государства Старого Света отказываются от таких мер: в 1999 году богохульство перестало быть уголовным преступлением в Италии, в 2009 – в Норвегии, в 2014 – в Нидерландах, в 2017 году упразднена соответствующая статья в Дании. Вместе с тем жесткие меры за богохульство и кощунство предусмотрены законодательством Польши, Мальты и ряда других стран. В Греции несколько книготорговцев осудили за изображение Христа в образе хиппи, а в Финляндии к двум года лишения свободы приговорили ультраправого активиста, разместившего в блогах материалы о засилье исламских иммигрантов. Условное наказание получил пенсионер из Германии, который рассылал по мечетям имитирующую страницы из Корана туалетную бумагу.
В Российской империи на государственном уровне охранялась не только церковь, но и ее догматы. Ссылка грозила всем, кто посмел публично отрицать существование Бога, сомневаться в таинствах, единосущной божественной Троице и так далее. «Богохуление» в церкви каралось каторжными работами на срок до 15 лет. При этом защита гарантировалась чаще всего только Русской Православной Церкви – оскорбление чувств мусульман, иудеев или верующих иных религий не признавалось.
Специальный раздел, посвященный религиозным преступлениям, содержался и в Уголовном уложении 1903 года. Причем ответственность предусматривалась за деяния против христиан любых конфессий (кроме старообрядцев и сектантов). Под богохульством понималось надругательство над религией, а кощунство – в оказании неуважения вере.
Владимир Соловейчик, представитель «Движения гражданских инициатив»
В современной России если и ущемляются чьи-то права, то, в первую очередь, атеистов, которых нынешние власти фактически рассматривают как граждан второго сорта. На мой взгляд, оскорбление религиозных чувств верующих, конечно же, недопустимо. Но правоприменение этой нормы трактуется нынешней классовой (буржуазной) юстицией безразмерно широко. Если так дело пойдет дальше, скоро у нас начнут привлекать к уголовной ответственности тех, кто открыто называет себя атеистом, отрицает существование бога и критикует религию как ненаучное мировоззрение, выступает в поддержку теории Дарвина или называет последнего русского царя «Николаем Кровавым».
Разумеется, не дело публиковать нецензурную брань, да и любые ругательства, оскорбляющие тех или иных лиц в силу их религиозной принадлежности. Но право на оценку религии, исходя из взглядов таких людей, как Дидро и Гольбах, Гельвеций и Ламетри, Маркс и Энгельс, Ленин и Луначарский, законно и неоспоримо как в сети Интернет, так и в зарегистрированных средствах массовой информации.
Даниил Коцюбинский, историк
Свобода слова – базовая общественная ценность. И она должна быть абсолютной – до тех пор, пока слово не становится частью действия (либо его организации), связанного с нарушением неотъемлемых прав и свобод человека, исчерпывающе перечисленных в Декларации прав человека. Ничьи чувства – ни христиан и атеистов, ни идоло- и огнепоклонников, ни коммунистов и либералов, таким образом, не могут считаться уголовно неприкосновенными. Любой так называемый хейт-спич, на мой взгляд, должен быть декриминализован. Для компенсации морального вреда, если он нанесен, существует гражданский суд.
Оптимально в этом смысле законодательство США, где самая первая статья Конституции гласит: «Конгресс не должен издавать ни одного закона, ...ограничивающего свободу слова или печати». Именно по этой причине язык вражды в США декриминализован, тогда как персонифицированные угрозы уголовно наказуемы. Если, конечно, они создают реальную угрозу безопасности конкретного лица. Именно широчайшая свобода слова позволила США на всем протяжении их истории обойтись без периодов диктатуры. Ибо любая диктатура начинается с ограничения свободы слова.
Дмитрий Дубровский, ассоциированный научный сотрудник Центра независимых социологических исследований
Концепция «защиты религиозных чувств» – анахронизм. Он остался со времен государств, построенных на религиозных принципах (христианских, мусульманских, и других). Чем скорее этот анахронизм исчезнет из законодательства, тем лучше. Потому что никакой границы между религиозными концепциями «богохульства» и «защитой религиозных чувств» не наблюдается.
Единственное, с чем я мог бы согласиться, – это с защитой религиозных зданий и святынь от физического или символического ущерба. И только когда речь идет о действительно религиозных объектах и адекватно оценивается степень ущерба. Полагаю, что когда государство берет на себя «защиту религиозных чувств», оно выступает защитником не реальных граждан, а вымышленных чувств. «Оскорбление которых» в большинстве случаев удивительным образом формулируется либо религиозной элитой, либо вообще прокуратурой.
Эли Гервиц, Израильская адвокатская коллегия «Эли Гервиц»
В Израиле есть как статьи закона, запрещающие оскорбление чувств общества в целом, так и нормы, ограничивающие именно оскорбление чувств верующих. В частности, установлена уголовная ответственность за публикацию порнографического, а также эротического характера на рекламных щитах, если они оскорбляют чувства общества, вредят воспитанию несовершеннолетних или представляют человека как объект для сексуального использования.
Наказание до трех лет тюремного заключения установлено за сознательное разрушение или осквернение святого места, за злонамеренную помеху групповому богослужению, а также за незаконное вторжение в место богослужения или погребения, за неуважительное поведение по отношению к усопшему или за помеху похоронам. До года заключения может быть назначено за грубое публичное оскорбление чувств верующих.
Отдельный Закон о защите святых мест 1967 года предусматривает тюремное заключение сроком до семи лет за осквернение святости или причинение ущерба святому месту. Ограничение свободы доступа к святым местам или оскорбление чувств по отношению к ним наказываются тюремным заключением сроком до пяти лет.
Вместе с тем ограничения оскорбления чувств, в отличие от оскорбления действием и физического насилия над личностью, воспринимаются в Израиле как исключение. Такие меры подвергались критике не только со стороны академии, но и со стороны судов, как противоречащие демократическим нормам. Поэтому неудивительно, что за долгие годы было подано считанное число обвинительных заключений в рамках этих законов. С другой стороны, в случае установления виновности присуждались жесткие наказания. Самыми известными являются дела Татьяны Соскиной, которая была приговорена к двум годам тюремного заключения за развешивание листовок со свиньей в «кафие» (мусульманском головном уборе) и подписью «Мухаммад». А также дело Демьяна Паковича, который подложил голову свиньи на мусульманское кладбище, – он был приговорен к трем с половиной годам тюрьмы.