26.03.2020
Действующий уже четыре года так называемый закон о забвении позволяет недобросовестным, в том числе публичным, лицам скрыть свое порой противоправное прошлое и иные негативные аспекты жизни. Хотя поисковые системы отклоняют большинство требований желающих очистить свою историю «от скверны».
26.03.2020. АПИ — Нормы федерального закона позволяют требовать исключения из поисковой выборки ссылок на страницы с недостоверной, неактуальной или утратившей значение информацией. Авторов спорных публикаций при этом никто не спрашивает, а роль по существу расследователей и судей в одном лице возлагается на операторов поисковых систем и суды.
На рассмотрение требований «обиженных» граждан поисковикам выделяют всего две недели (десять рабочих дней). Отклоняя петицию «о забвении», поисковик обязан мотивировать свое решение. При этом раскрывать факт получения заявления и, соответственно, запрашивать у автора публикации какие-либо сведения и подтверждения, запрещается. Отказ оператора удалить ссылки недовольный заявитель вправе обжаловать в суд, причем по месту своего жительства.
При этом критерии, которыми должны руководствоваться поисковики и служители Фемиды, весьма размыты. Более-менее объективно можно оценивать лишь статьи о совершенных преступлениях – они не могут удаляться до истечения срока привлечения к уголовной ответственности, а также до снятия или погашения судимости.
Неопределенность ситуации не устраивает ни журналистов, ни пытающихся скрыть ссылки на их статьи граждан. Но Конституционный суд России не усмотрел нарушений, в частности, прав осужденного за тяжкие преступления адвоката. Высшая инстанция напомнила, что федеральный закон ориентирует суды на основе фактических обстоятельств конкретного дела находить баланс между конституционно защищаемыми ценностями – доступом читателей к информации с одной стороны и правами граждан при распространении информации о них – с другой.
Не удалось оспорить действующие нормы и информационно-аналитическому центру «Сова», ссылки на публикации которого были удалены американской корпорацией Google: «Использование понятий «неактуальная информация» и «информация, утратившая для заявителя значение в силу последующих событий или его действий», само по себе не свидетельствует о неопределенности их содержания и преследует цель эффективного применения нормы к неограниченному числу конкретных правовых ситуаций. Названные понятия предполагают, что они будут наполняться смыслом в зависимости от фактических обстоятельств конкретного дела и с учетом толкования этого законодательного термина в правоприменительной практике», – заключили служители конституционной Фемиды.
Крупнейший российский оператор поисковой системы – ООО «Яндекс», категорически отказалось от комментариев и даже представления актуальной статистики рассмотрения заявлений «о забвении». Последние приданные гласности данные свидетельствуют, что удовлетворяется только каждое четвертое требование.
Суды также отклоняют подавляющее большинство жалоб граждан, желающих скрыть их порой криминальное прошлое. Например, иск против Google подал москвич Лачин Сковыкин, в 2011 году осужденный за мошенничество в особо крупном размере. Хотя судимость уже была погашена, служители Фемиды не усмотрели оснований для удаления ссылки на размещенный на частном ресурсе текст приговора. Ведь первоначально он был опубликован на сайте суда, то есть в предназначенной для неограниченного круга лиц государственной информационной системе, а следовательно, имеет общественное значение.
Не удалось придать «забвению» криминальное прошлое и Павлу Семину, именующемуся также иеромонахом Ильей. Он был признан виновным в дорожно-транспортном происшествии – на Mercedes Gelandewagen насмерть сбил двух рабочих. Это дело освещалось многими федеральным масс-медиа и блогерами. Священнослужитель утверждал, что преступление было совершено им по неосторожности, имевшаяся у него судимость снята, а следовательно, информация перестала быть актуальной. «Полномочиями по установлению факта распространения неактуальной, порочащей честь, достоинство или деловую репутацию истца информации администраторами сайтов ответчик не наделен», – заключил суд, отклоняя иск иеромонаха против ООО «Яндекс».
Скрыть факт своего увольнения с телеканала «Санкт-Петербург» попытался бывший стажер Максим Злобин. По его мнению, эта информация утратила для него актуальность, поскольку он уже не занимается журналистской деятельностью, а в качестве индивидуального предпринимателя оказывает консультационные и информационные услуги. «Яндекс» отклонил его петицию, не усмотрев доказательств неактуальности спорной публикации. К такому же выводу пришел и суд: «Удовлетворение требования истца о прекращении выдачи ссылки на указанной странице в сети «Интернет» может повлечь нарушение конституционного права указанных в публикации лиц на свободный доступ к любой информации о себе», – заключил Ленинградский областной суд.
Фиаско потерпел и бывший офицер липецкого управления госнаркоконтроля Павел Колупаев, осужденный за разглашение государственной тайны. Ныне он занимается спортивным бизнесом и требовал удалить ссылки на компрометирующие его материалы, в том числе размещенные в открытом доступе судебные документы. Служители Фемиды отказались рассматривать его иск и более того – взыскали в пользу «Яндекса» расходы на проезд юристов в Липецк.
Победить «Яндекс», «Мэйл.ру» и Google удалось председателю совета директоров пермского холдинга «NOVA-Групп» Олегу Черепанову. В 2007 году он был задержан по подозрению в разбойных нападениях, это событие активно обсуждалось в прессе (в том числе на интернет-страницах газеты «Коммерсантъ», портале «Е1» и других). Однако позже уголовное дело было прекращено из-за непричастности бизнесмена к преступлениям. «Информация о принадлежности Черепанова О.П. к каким-либо преступным сообществам, в том числе к организованному преступному сообществу Уралмаш, является недостоверной», – заключил суд, возлагая на «Яндекс» и «Мэйл.ру» обязанность исключить соответствующие ссылки из результатов поиска. Такое же решение было принято и в отношении Google.
А вот глава ПАО «Россети» Павел Ливинский предъявил иск о защите деловой репутации как к ООО «Мэйл.ру», так и к учредителю распространившего ложную, по его мнению, информацию интернет-издания «The KremlNews». Журналисты не смогли доказать соответствие действительности указанных негативных фактов о деятельности топ-менеджера. Поэтому суд предписал изданию удалить спорную публикацию и выплатить истцу компенсацию в размере 150 тысяч рублей, а оператора поисковой системы – прекратить выдачу ссылки на нее. В свою очередь Московский городской суд подтвердил право гражданина подать сразу иск о защите деловой репутации и о «забвении»: «Лишение его возможности предъявить единый иск могло бы привести к положению, когда с момента начала осуществления истцом защиты своих прав и до удаления ссылок на оспариваемую информацию проходило бы значительное время, в течение которого права данного лица оставались нарушенными», – констатировала апелляционная коллегия.
В то же время Конституционный суд России считает споры о защите деловой репутации и «забвении» самостоятельными. Так, отклоняя жалобы актера Сергея Безрукова и его супруги Анны на норму Гражданского кодекса РФ о защите частной жизни, высшая инстанция указала на неиспользованное ими право обратиться к операторам поисковых систем и заблокировать ссылки на спорные публикации (АПИ писало об этом – Ограниченная приватность).
Многие недовольные негативными публикациями апеллируют к законодательству о персональных данных. На практике норма, делегирующая журналистам и средствам массовой информации право распространять сведения о гражданах, практически не работает. Например, главный редактор газеты «Якутск Вечерний» Мария Иванова была оштрафована за публикацию фамилии, имени, места службы и звания нарушавшего закон офицера ФСБ. «Обстоятельства, свидетельствующие о том, что сведения были распространены для защиты общественных интересов, в материалах дела отсутствуют», – заключил городской суд. К такому же выводу пришел и Верховный суд России.
В свою очередь в аналогичных деяниях корреспондента газеты «Аргументы и Факты – Нижнее Поволжье» Ларисы Шеремет не усмотрели правонарушения. В статье о сбросе опасных отходов упоминалась представительница ООО «ЭкоЮг» Марина Морозова: «Поскольку информация о доверенном лице была получена редакцией еженедельника «Аргументы и факты» от нее самой без указания на запрет распространения ее имени и фамилии, журналист Шеремет Л.А. вправе была без предварительного согласия указать в статье сведения читателю, поскольку это необходимо для осуществления профессиональной деятельности журналиста и законной деятельности средства массовой информации», – констатировали волгоградские служители Фемиды.
Многочисленные жалобы получает и редакция информационного агентства «Судебные решения РФ». Например, астраханский Роскомнадзор встал на защиту не вернувшего кредит служащего войсковой части № 6688 Кемрана Мусагалиева, который судился с управляющей компанией и ПАО «Сбербанк России», службой жилищного надзора, Астраханским государственным университетом, ФГУП «Почта России», писал жалобы губернатору и в иные инстанции. Поддержали чиновники и липецкого бизнесмена Павла Колупаева. По жалобе сдавшей своего поставщика наркоманки Евгении Кириончик из Домодедово даже заблокировали сайт «Росправосудие».
На удалении приговора настаивала и мать осужденного за убийство жителя крымского города Судак Артема Клюхина, ранее признанного виновным в употреблении наркотиков, вождении в пьяном виде и причинении тяжких телесных повреждений. Валентина Клюхина утверждала, что такая публикация угрожает психологическому спокойствию его детей. Скрыть криминальное прошлое пытался и функционер смоленского отделения партии «Единая Россия» Дмитрий Мостачев: с приятелем он «разводил» продавцов на рынке, но по просьбе прокуратуры суд прекратил дело о краже организованной группой и ограничился штрафом.
Законодательство многих стран ЕС уже давно гарантирует право «быть забытым», в том числе далеко не самым добросовестным членам общества. Еще в 1973 году Конституционный суд ФРГ указал на возможность сокрытия имени преступника в новостных сообщениях после его освобождения. Решения об удалении из электронных архивов газет статей о вышедших на свободу и незаконности «поднятия на свет» старых историй были приняты в Италии и других странах Старого света. Нередко на отказавшихся добровольно придавать «забвению» героев репортажей издателей налагались многотысячные штрафы.
Но прецедентное для правовых систем всех стран решение в мае 2014 года приняла высшая инстанция Евросоюза – так называемый Европейский суд справедливости. Он обязал компанию Google удалить ссылки на публикации 16-летней давности, в которых шла речь о проступках испанца Марио Костеха Гонсалеса, хотя объективность изложенной в них информации об аресте недвижимости за долги истец не отрицал. Google вынужден был подчиниться решению суда ЕС и создать специальный онлайн-сервис для подачи претензий. Уже в первые же дни им воспользовались десятки тысяч человек. Несмотря на такой объем запросов, руководство крупнейшего транснационального оператора утверждает, что отстаивает права пользователей на доступ к информации о мошенничестве, политиках, оценивает общественную значимость спорной информации и так далее – около 15 процентов поданных пользователями требований отклоняется.
Необычные выводы немецкие суды сделали, рассматривая иск руководителя медиа-холдинга Innova Film GmbH – гражданина Германии Бориса Фуксманна, оспаривающего достоверность публикаций в The New York Times о его причастности к организованной преступности. Поскольку сама газета в Германии не распространялась, то доступ к интернет-архиву можно было получить только через поисковую систему. Однако истец не предпринял попытку удалить ссылку на статью из поиска в Интернете. К такому же выводу пришел и Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ).
С мая 2018 года особые права жителей Старого Света на защиту персональных данных гарантированы специальным генеральным регламентом Евросоюза (General Data Protection Regulation – GDPR). Он также предусматривает возможность «забвения» – удаления сведений о гражданах, цели обработки которых уже исчерпаны, при наличии возражений самих упоминаемых лиц и в ряде иных случаев. Однако такие права ограничены – «забвение» не должно противоречить праву общества на свободу выражения мнения и распространения информации, а также целях архивирования, научных и исторических исследований, сбора статистических данных и так далее.
По данным корпорации Google, удовлетворяется 44,7 процента требований об удалении ссылок. Всего за пять лет рассмотрено более 820 тысяч запросов, из которых 18 процентов – из масс-медиа, 12 процентов – из социальных сетей, 3 процента – с государственных ресурсов. Каждое пятое требование предъявили политики и чиновники, столько же – компании, 14 процентов – иные публичные лица.
Яна Чирко, советник юридической фирмы Dentons
Критика концепции «права на забвение» как в ЕС, так и в России, прежде всего основана на опасении о нарушении баланса между частным и общественным интересом и ограничении фундаментального права на свободу поиска, получения и распространения информации. Из решения Суда ЕС следует, что в контексте реализации «права на забвение» действительно существует «столкновение» двух фундаментальных прав – на защиту личной жизни и права на свободу доступа к информации. Именно поэтому «вес» публичного и частного интереса должен соизмеряться в каждом конкретном случае. Более того, нужно учитывать, что при реализации «права на забвение» поиск информации усложняется, однако данная информация не блокируется.
В то же время как в Европе, так и в России, ни право на защиту личной жизни, ни право на свободу доступа к информации не является безусловным. Оно ограничено законодательством об информации, о персональных данных, об обеспечении государственной безопасности и в ряде других случаев. Таким образом, было бы неправильно утверждать, что сама по себе регламентация «права на забвение» противоречит Конституции России. Тем не менее, принимая во внимание, что ключевым вопросом в данном контексте является необходимость обеспечения того самого «баланса» интересов, ограничение права на свободу поиска и доступа к информации может происходить в рамках правоприменительной практики.
Саркис Дарбинян, адвокат, партнер Центра цифровых прав
«Право на забвение» достаточно плохо оправдывает себя. О его применении мы знаем очень мало – распространенные на Западе отчеты транспарентности у нас никто не делает, «Яндекс» опубликовал его один раз в 2016 году. Тогда как все решения в отношении информации, балансирующей между защитой частной жизни и публичным интересом, принимают сегодня именно они. Ведь считается, что если в поисковике этого нет, то этого нет вообще. В глубинных водах Интернета, естественно, остается всё, но это становится намного сложнее найти.
По данным Google можем предположить, что поисковики удовлетворяют около трети поступающих к ним запросов на удаление ссылок. А анализ судебной практики свидетельствует, что в подавляющем большинстве случаев суды становятся на сторону поисковиков.
При этом остается много слепых зон, которые не были урегулированы российским законодателем. В Европе для принятия взвешенных решений используется семиступенчатый тест, есть четкие критерии. У нас же нет ничего – норма закона не содержит исключений для личной информации, имеющей общественную значимость. Даже не ясно, какие действия обязана предпринять поисковая система при удовлетворении запроса, – удалять оспариваемые ссылки в целом либо результаты поиска лишь по имени определенного лица.