05.11.2020
05.11.2020. АПИ — Администрация исправительных учреждений не вправе сопровождать адресованные в Страсбург письма осужденных своим мнением. Такое решение принял Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ).
Жалобу подал бывший майор милиции Андрей Парфентьев, возглавлявший инспекцию по делам несовершеннолетних Сосновского района Челябинской области. За сексуальное насилие в отношении подростков он был осужден к девяти годам лишения свободы.
Еще до вынесения приговора местная газета опубликовала фотографию майора и статью, указывающую на совершенные им преступления. Уже находясь в заключении, Андрей Парфентьев подал иск о защите чести, достоинства и деловой репутации. Но суд отклонил его доводы, не признав информацию о совершенном преступлении вмешательством в частную жизнь и нарушением презумпции невиновности.
Рассматривая жалобу осужденного, ЕСПЧ обратил внимание на сопроводительные письма, которые поступали в Страсбург вместе с документами самого заявителя. Они были составлены администрацией исправительной колонии и содержали информацию о признании заключенного виновным, количестве отправляемых страниц и характере корреспонденции (жалоба, форма заявления, дополнительные материалы). Кроме того, в одном из таких сопроводительных писем указывалось об ознакомлении осужденного с процедурой отправки жалоб и представлений.
По собственной инициативе Европейский суд поднял вопрос о фактической цензуре переписки заявителя со стороны администрации исправительного учреждения. По утверждению самого Андрея Парфентьева, его письма в Страсбург вскрывались и контролировались. Тогда как представители властей утверждали, что регистрация корреспонденции заявителя и отправка их с сопроводительными письмами «не являлись препятствием для эффективного осуществления его права на подачу индивидуальной жалобы».
По мнению ЕСПЧ, вскрытие адресованных ему писем «может создать риск репрессий со стороны тюремного персонала в отношении соответствующего заключенного»: «В настоящем деле не оспаривается, что адресованные суду письма заявителя имели надписи и сопровождались письмами, написанными тюремным персоналом с указанием характера переписки заявителя. Эти факты предполагают, что переписка заявителя с судом контролировалась сотрудниками колонии», – заключили страсбургские служители Фемиды, признав Россию нарушителем предусмотренных Европейской конвенцией обязательств.
Опрошенные АПИ правозащитники признают, что крайне редко встречаются с подобными нарушениями: «Прокуратура в этом вопросе обычно проявляет принципиальность и не допускает цензуру жалоб осужденных, направляемых в суд или прокуратуру. В случае Андрея Парфентьева сотрудники колонии хотели соблюсти все процедуры при обращении в ЕСПЧ, но из-за огромного желания и правовой безграмотности сами придумали себе проблемы», – полагает адвокат благотворительного фонда помощи осужденным и их семьям «Русь Сидящая» Нелля Шишова.
С другой стороны, это уже не первое решение Европейского суда, уличающее администрацию отечественных уголовно-исправительных учреждений в незаконной цензуре адресованных в Страсбург писем заключенных. Так, в петербургском следственном изоляторе № 4 вскрыли шестикилограммовый пакет, так как он превышал установленное почтовыми правилами ограничение по весу международных бандеролей (АПИ писало об этом деле – Жалобы обвиняемых в Страсбург защитили от тюремной цензуры).
Отметим, что действующий Уголовно-исправительный кодекс РФ предусматривает цензуру отправляемой или получаемой заключенными корреспонденции. Вместе с тем специальный иммунитет установлен в отношении переписки с органами государственной власти (включая Президента России), судами, прокуратурами, уполномоченными по правам человека, общественными наблюдательными комиссиями (ОНК), а также межгосударственными органами по защите прав и свобод человека, в том числе ЕСПЧ. Такие письма не подлежат цензуре.
По словам члена ОНК Санкт-Петербурга Яны Теплицкой, для отправки защищенной от цензуры корреспонденции существует специальная процедура – так называемое «письмо в закрытом конверте»: «Осужденный передает сотрудникам учреждения либо уже запечатанное письмо, либо открытый конверт, в котором лежит запечатанный конверт с письмом. Но таких писем я видела немного – меньше десяти. Полагаю, что заключенным приходилось добиваться этого права, и администрация с неохотой выполняла это требование. Более того, «письмо в закрытом конверте» не гарантирует защиту от вскрытия и прочтения», – отмечает правозащитник.
По данным Федеральной службы исполнения наказаний, в учреждениях уголовно-исполнительной системы содержится почти 492 тысячи человек, в том числе 386,5 тысячи отбывают наказание в исправительных колониях, 105 тысяч находятся в следственных изоляторах. Еще 30,2 тысячи осужденных проживают в колониях-поселениях.