01.12.2025
Десять лет применения так называемого закона о забвении подтвердили бессмысленность попыток скрыть порочащую информацию. Не защищает совершивших правонарушения или иные недобросовестные поступки граждан и законодательство о персональных данных. Общедоступной признается информация о предпринимательской деятельности, долгах, а также судебном досье.
01.12.2025. АПИ — Конституция России гарантирует свободу сбора и распространения информации, а также гласность судопроизводства. В то же время защищаются и право граждан на частную, личную и семейную жизнь. Но эти ограничения не затрагивают противоправные деяния, а сведения даже частного характера могут оглашаться в целях защиты общественных интересов.
Принятый в 2015 году федеральный закон делегирует героям размещенных в Интернете публикаций право требовать «забвения» – удаления ссылок на спорные сведения из поисковых систем. Их операторы (как отечественные «Яндекс» или Mail, так и иностранные Google и другие) обязаны в установленный срок рассмотреть петицию и удалить ссылку, если информация является «недостоверной, а также неактуальной, утратившей значение для заявителя в силу последующих событий или действий заявителя». Не могут предаваться забвению данные о преступных деяниях до истечения срока давности, а об осужденных – до снятия или погашения судимости.
В случае отказа поисковой системы скрыть ссылки гражданин вправе обратиться в суд, но практика складывается не в пользу таких истцов. Одно из последних решений было принято по делу экс-руководителя «Аресбанка»: десять лет назад многие масс-медиа распространили сообщения о возбуждении против него уголовного дела, тогда как представленная истцом справка свидетельствовала об отсутствии какого-либо криминального прошлого. Отклоняя иск против американской корпорации Google, российские служители Фемиды пришли к выводу, что поисковая система в принципе не может оценивать достоверность размещенных на иных сайтах сведений. «Одно лишь указание истца на неактуальность информации не является достаточным для прекращения выдачи ссылки. Противное означало бы явное отступление от конституционного принципа гласности и свободы слова», – заключила кассационная коллегия.
Аналогичное решение было принято и по иску москвича Павла Здоровцева. За угрозу убийством он был осужден к исправительным работам. Спустя год судимость сняли, но удалять ссылку на приговор «Яндекс» отказался. «Сам по себе факт снятия судимости не является надлежащим подтверждением неактуальности информации», – констатировал суд, подтверждая законность действий поискового оператора.
В свою очередь, краснодарцу Александру Гаврилову удалось доказать недостоверность многочисленных публикаций о якобы совершенных им преступлениях. Постановления о возбуждении уголовного дела были отменены, истец к ответственности не привлекался. Поэтому суд пришел к выводу, что «приведенные в публикациях факты являются неактуальной информацией и утратившей значение для истца в силу последующих событий».
Конституционный суд России неоднократно подтверждал верховенство права на информацию над интересами личности. В частности, публично значимыми признали сведения о привлечении адвоката Владислава Капканова к уголовной ответственности за мошенничество даже после его условно-досрочного освобождения и снятия судимости. Высшая инстанция констатировала, что права на защиту персональных данных и «забвение» могут быть ограничены «путем обеспечения доступа общественности к соответствующей информации в целях защиты конституционно охраняемых ценностей, имеющих в конкретной ситуации превалирующее значение».
Равно как не распространяется «забвение» и на источники информации, в том числе сетевые издания, сайты иных масс-медиа, агрегаторов, судов и так далее. Например, также осужденный за мошенничество в особо крупном размере Лачин Сковыкин потребовал удаления приговора с сайтов средств массовой информации. Отклоняя его жалобу, Конституционный суд России пришел к выводу, что «забвение» не означает полного изъятия спорной информации из публичного доступа – ознакомление с нею возможно при обращении непосредственно к конкретному интернет-сайту. «Иными словами, пользователям необходимо предпринять значительные усилия для того, чтобы составить всеобъемлющий информационный портрет лица. Данное правовое регулирование также позволяет соблюсти разумный баланс между правом на уважение частной жизни такого лица и правом на доступ к информации о нем неопределенного круга лиц», – заключили служители конституционной Фемиды.
Верховный суд России также считает недопустимым требовать от «редакций средств массовой информации удалить правомерно опубликованные статьи и видеорепортажи, содержащие сведения о гражданине и его изображение, по мотиву утраты актуальности».
Отметим, что российское законодательство в части защиты свободы распространения информации либеральнее даже европейского. Так, журналистам ФРГ уже больше полувека предписывается исключать из новостных сообщений имена осужденных после их освобождения. Решения об удалении из электронных архивов газет криминальных публикаций приняты в Италии и других странах Старого Света. Такие меры объясняются необходимостью адаптации бывших осужденных к мирной жизни.
Многие желающие скрыть нежелательные публикации апеллируют к законодательству о персональных данных. Которое, по мнению таких граждан, запрещает любое распространение информации о человеке без его волеизъявления.
На самом деле закон предусматривает более десятка оснований для обработки персональных данных без или даже вопреки желанию гражданина. В том числе журналистами, если это не нарушает права лица на защиту исключительно частной жизни. Конституционный суд России неоднократно подчеркивал, что таковой не признаются сведения о противоправных деяниях и иная информация, относящаяся не только к самому лицу (АПИ подробно писало об этом – Гласность против личности).
В частности, служители Фемиды не усмотрели нарушений в публикациях о коррупционных преступлениях, в которых подозревался Владимир Пчелкин: «Уголовное преследование в отношении Пчелкина В.Л. велось не как в отношении частного лица и не в связи с деяниями, совершенными в быту, а как в отношении заместителя начальника Управления МЧС России по Ульяновской области в связи с исполнением должностных обязанностей. Средства массовой информации в целях реализации возложенных на них прав и обязанностей были вправе размещать соответствующую информацию об истце с использованием его фотоизображения», – констатировал суд.
Кроме того, без согласия субъекта могут использоваться подлежащие опубликованию или обязательному раскрытию персональные данные. Так, в общедоступный ЕГРЮЛ включается информация о владельцах и руководителях юридических лиц, ЕГРИП – индивидуальных предпринимателях. Также открытыми признаны база данных Федеральной службы судебных приставов (раскрываются данные должников, в том числе даты и место рождения), банкротства (еще ИНН и СНИЛС), иные ресурсы. Более того, Роскомнадзор признает операторами персональных данных почти всех индивидуальных предпринимателей (4,6 млн человек) и самозанятых (14,9 млн россиян), требуя от них зарегистрироваться также в общедоступном реестре, указав свой домашний адрес, телефон и e-mail.
Перепечатывать такие сведения вправе все желающие. Например, законным суды признали указание в публикации «В Контакте» домашнего адреса бизнесвумен Натальи Липитан. «Сведения о месте жительства индивидуального предпринимателя, которые содержатся в ЕГРИП, в силу прямого указания закона являются общедоступными. Получение этих сведений доступно неограниченному кругу лиц в предусмотренном законом порядке», – отмечается в решении суда.
Гласность судопроизводства гарантирована Конституцией России: любой желающий вправе свободно распространять все услышанное в открытом процессе. А действующий уже 15 лет специальный федеральный закон предусматривает публикацию сведений об участниках процесса (включая фамилии истцов, ответчиков, подсудимых и иных), а также тексты вынесенных решений.
Многие такие граждане расценивают судебную информацию как компрометирующую. Среди них как совершившие преступления или правонарушения, так оспаривавшие увольнение, должники по кредитам и так далее. Они жалуются в Роскомнадзор и предъявляют иски к распространяющим малоприятные материалы масс-медиа. Только за последние пять лет служители Фемиды отклонили почти три десятка подобных исков, поданных против информационного агентства «Судебные решения РФ» (читайте подробнее – Гарант гласности Фемиды). Во всех случаях подтверждалось право на свободную перепечатку персональных данных.
Эксперты напоминают о социальном феномене, именуемом «эффектом Стрейзанд»: попытка скрыть из публичного пространства ту или иную информацию нередко приводит к всплеску общественного интереса к теме и еще большему распространению негатива.
На эти грабли наступают почти все предъявляющие судебные иски о защите персональных данных или «забвении». Например, размещенные на портале «Напоправку.ру» негативные отзывы пациентов не понравились московскому детскому офтальмологу Вадиму Бондарю. По его жалобе Роскомнадзор предписал владельцу сайта удалить персональные данные врача, служители Фемиды поддержали доводы чиновников. Но общедоступными стали судебное решение об этом споре и свидетельствующие о сомнительности репутации эскулапа публикации.
Согласно постановлению Конституционного суда России, информация о врачах является общедоступной, ее раскрытие призвано обеспечить право пациентов на выбор. Практика подтверждает эти выводы. Так, именно благодаря судебной гласности краснодарцы смогли узнать об аферисте Артуре Чолакове. Он представлялся как врач с 27-летним опытом, хотя никогда не учился на медика и использовал поддельный диплом (АПИ писало об этом приговоре – Диплом краснодарского психиатра и эксперта-нарколога признали подложным).
В 2024 году «Яндекс» рассмотрел обращения о «забвении» – удалении 26 тысяч ссылок, в том числе почти 9,9 тысячи в связи с неактуальностью, 4,8 тысячи – недостоверностью и 11,3 тысячи – нарушением закона. Удалено 18 тысяч (69,5 процента) ссылок.
Светлана Кузеванова, медиаюрист
Согласие не является единственным условием обработки, в том числе распространения персональных данных. В частности, свободно могут использоваться сведения о гражданине, которые на законных основаниях стали общедоступными или были опубликованы. В противном случае необходимость получать согласие героев публикаций противоречила бы основным принципам свободы распространения информации.
Так, журналисты вправе публиковать персональные данные, включенные в ЕГРЮЛ, ЕГРИП, открытые базы данных судебных приставов, реестры банкротства и многие другие. В то же время должен соблюдаться принцип общественного интереса. Например, при использовании сведений о гражданине для организации конкурса лучше заручиться его согласием.
Право на «забвение» – вполне работающий механизм. Но если оператор поисковой системы отказался удалять ссылки, обращение в суд может привести к еще большему распространению негативной информации. Особенно когда речь идет о деятельности публичного лица.
Евгений Комолов, ведущий юрист юридической фирмы INTELLECT
Сведения, которые являются общедоступными на правомерной основе, могут в дальнейшем свободно обрабатываться без согласия гражданина (субъекта персональных данных). Например, масс-медиа вправе публиковать фамилии, имена, отчества и ИНН руководителей компаний, которые включены в ЕГРЮЛ.
Вместе с тем ключевой принцип обработки персональных данных – целевое ограничение. Поэтому использование информации из того же ЕГРЮЛ для массовой рассылки рекламы, включение ее в базы данных для оценки кредитоспособности или иных форм профилирования без четкого правового основания будет нарушать указанный принцип.
В случае такой незаконной обработки гражданин вправе потребовать ее прекращения. Также субъект может заявить о неточности или неполноте его персональных данных. Например, когда в базе для проверки контрагентов отражены сведения об уже сложившем свои полномочия генеральном директоре компании.
Публикация не должна ущемлять право граждан на защиту частной жизни. Закон допускает определенные исключения для публичных личностей или когда распространение информации продиктовано защитой общественных интересов. С другой стороны, особые меры защиты в масс-медиа касаются сведений о несовершеннолетних.
Право на «забвение» – один из механизмов защиты персональных данных. Однако даже если операторы поисковых систем удовлетворят заявление и скроют ссылки, сама информация с сайта-первоисточника не исчезнет. Просто найти ее без использования поисковых систем пользователю будет сложнее.
Кроме того, еще на этапе подачи обращения о «забвении» гражданин должен собрать доказательства, подтверждающие неактуальность, недостоверность или незаконность распространения информации. У оператора поисковой системы нет цели оставлять ссылки на спорные сведения, но прекращать их выдачу по произвольному требованию гражданина он не может. Поэтому, если заявитель изначально не представит необходимый пакет документов, оспаривание отказа оператора в судебном порядке, полагаю, бесперспективно.
Никита Петров, юридическая компания Claims
Законодательство предусматривает случаи публикации персональных данных, в том числе в целях содействия добросовестной экономической деятельности. Чтобы предприниматели, работники и потребители знали, у кого они покупают товары, на кого работают и к кому можно предъявить иск в случае нарушения прав.
При этом объем публикуемых сведений чаще всего сводится к фамилии, имени, отчеству и статусу человека (предприниматель, собственник, участник судебного спора). Это позволяет удостовериться в законности деятельности и проверить репутацию такого лица. А он сам освобождается от необходимости ходить по государственным учреждениям, чтобы подтвердить статус индивидуального предпринимателя, отсутствие судебных дел и активных исполнительных производств. Что он добросовестный участник рынка, с которым стоит сотрудничать, у которого хорошо работать, у кого выгодно покупать услуги и товары.
Убежден, что важно не ограничивать источники публичной информации о гражданах, а противостоять незаконной деятельности по использованию такой информации без наличия законных оснований.
Анна Афиногенова, юридическая фирма «Солнцев и партнеры»
Гражданин может ограничивать распространение своих персональных данных, только если их обработка осуществлялась на основании его согласия. Вместе с тем объем подлежащей опубликованию информации и цели ее распространения ограничены законом. Например, в реестр банкротов не включаются ни паспортные данные, ни номер телефона должника. Публикация таких сведений будет нарушением со стороны финансового управляющего.